10.04.2015

Геральдика Могилевщины: связь времен

Политико-правовой статус, история создания и принципы построения герба Могилевской губернии как государственного знака и территориального символа остаются малоисследованной стороной процесса становления местной региональной геральдики в Российской империи пореформенного периода. Не в меньшей степени выглядит неизученной совокупность приемов и способов компановки самого герба, его наделения юридической силой и законодательного закрепления, исторического обоснования, истолкования и описания.

Употребление территориальных знаков на указах и правительственных постановлениях было подробно регламентировано и внесено в «Полное собрание законов Российской империи». «Каждое присутственное место – указывалось в ст. 199 (изд. 1857 г.) – имеет свою печать с изображением губернского, уездного или другого герба по принадлежности и с надписанием звания того места» . Кроме административных и присутственных мест, печати с губернским гербом имели мировой посредник, уездный мировой съезд, губернское по крестьянским делам присутствие. Городской, а чаще губернский герб помещался на печати банков, благотворительных обществ и больниц, исправительных учреждений, советов по попечительству, обществ, занимающихся экономикой и сельским хозяйством.

Со второй половины XIX в. право решений составления гербов в установленном порядке окончательно изымается из компетенции министра юстиции и концентрируется в Департаменте герольдии Правительствующего сената. Такое состояние дел, когда 6–7 сенаторов под руководством герольдмейстера, в чьи обязанности входило «сочинение гербов; составление гербовника дворянских родов и гербовника городового», занимались разработкой гербовых знаков, сохранялось до начала XX века. В 1883 г. Департамент герольдии подготовил и утвердил рисунки печатей государственных учреждений (присутственных мест, по терминологии того времени) с разъяснениями относительно изменений надписей и деталей изображений. К исходу 70-х гг. XIX в. благодаря усилиям департамента и инициативе на местах, стимулируемым правительственными предписаниями, подавляющее большинство губерний и областей империи обзавелись собственными гербами. Некоторые из них уже были исторически привязаны к определенным городам и регионам, однако Могилевская губерния как отдельная административная единица до 1878 г. своего герба не имела. Местные официальные издания («Памятные книжки Могилевской губернии», «Могилевские губернские ведомости») пользовались еще гербом Могилева екатерининских времен, изображающим в верхней половине щита половину российского герба – двуглавого орла, а в нижней – всадника с саблей.

Деятельность по созданию герба Могилевской губернии совпала со временем службы неординарного губернатора А. С. Дембовецкого, занимавшего губернаторское кресло в Могилеве с 1872 по 1893 годы и уехавшего в Санкт-Петербург с повышением на должность сенатора. Неизвестно, имел ли высший сановник губернии непосредственное отношение к подготовке гербового проекта, но то, что в большинстве случаев предварительные планы гербов присылались с мест, обязательность их присылки контролировалась правительственными органами и ответственность за выполнение предписаний лежала на высшей местной администрации, указывает на то, что вряд ли губернатор мог остаться в стороне. Тем более, что в губернском центре полным ходом шла работа по выпуску первого тома «Опыта описания Могилевской губернии», инициатором создания которого в 1872 г. выступил сам А. С. Дембовецкий. Первая книга должна была открываться «историческим очерком Могилевской губернии», работа над которым велась директором могилевской мужской гимназии и преподавателем истории М. В. Фурсовым. С 1876 г. активизировал работу по изданию «Хроники белорусского города Могилева» старейший городской историограф Н. Г. Гортынский, сосредоточившийся на обработке примечаний и собственных наблюдений к основному тексту. Если принять к сведению, что могилевские исследователи в своих изысканиях никак не могли обойти вопросы, связанные с местной геральдикой, что видно из их последующих авторской и редакторской публикаций, то следует признать наличие в исследовательском фонде исходного исторического материала, необходимого для первичных гербовых построений. И такой материал был не единственным. К 1878 г. уже были изданы «Записки игумена Ореста» (1867, 1871 гг.) – оригинальная версия могилевской истории, и вышла в свет «Баркулабовская летопись» (1877 г.). В этих ценнейших источниках также имелись данные для продуктивных построений геральдических конструкций с учетом специфики белорусского верхнеднепровского региона.

Репрезентативная функция предполагаемого герба Могилевской губернии в соответствии с регламентированными нормами геральдики раскрывалась в синтезе фольклора, известий местных летописей и хроник, достижений региональной историографии и физико-географических характеристик Могилева и окрестностей.

Скорее всего, вопросами гербового построения занималась специально созданная для этой цели комиссия, в которую вошли наряду с историками чиновники губернаторской канцелярии, представители губернской чертежной, губернского статистического комитета, под председательством самого губернатора. Общая концепция составителей герба базировалась на хорошо обеспеченном источниками основании, что с незапамятных времен на территории губернского центра закрепился топоним, возможно, патронимического происхождения, «могила – могилки». «По преданию народному известно, – сообщал игумен Орест, – что на оном месте, где ныне стоит город Могилев, в глубокой древности, по устранению места сего от проложенных между непроходимыми местами дорог, был стан разбойников, для искоренения коих тогдашним Правительством населена жителями деревни и названа Могилка или Могилки; потому, что место сие наполнено было многими могилками побитых людей от разбойников, коих главный атаман назывался Могилою». И далее: «Сверх того, само возвышение, на коем стоит Могилев, кажется не человеческими воздвигнуто руками, но произведено природою; ибо идучи в Могилев с полевой стороны, возвышение сие не весьма приметно, крутость оного явственна только к реке Днепру; да сверх же сего и другие тут суть возвышения».

Эту же тему развивал старейший могилевский историограф Н. Г. Гортынский: «Местность у реки Днепра, занимаемая гор. Могилевом, как и самою Могилевскою губерниею, в древнее время до Рождества Христова, по сказанию Геродота, была населена народом, известным тогда под названием щиты (скифы), жившие от сей реки от места, называемого «Taphi – Могила». Из ходившей по рукам в 60-70-е гг. XIX в. в губернском центре рукописи «Могилевской хроники», принадлежащей древнему роду Трубницких, также можно было узнать, что «Эти горы, не разделяясь, идут полосой аж на несколько сотен миль вверх Днепра, на которых и Могилев», а «Баркулабовская летопись» определяла предельно точно: «... по горце Могиле назван Могилев».

Обратим внимание на то, что именно известия могилевских летописей и хроник и их интерпретация творческой элитой города стали исторической подоплекой герба губернии. Не была случайной и гербовая атрибутика, в частности Андреевская лента, обрамляющая вместе с золотыми дубовыми листьями французский щит, на котором был помещен основной сюжет, раскрывающий геральдическое содержание герба. Рассказ о путешествии Святого Андрея Первозванного на Русь по Днепру от Корсуни до Новгорода присутствует не только в «Повести временных лет», но и в более поздней авторской обработке в составе недатированной части «Могилевской хроники», где прямо указывается, что «не минуло также благословение гребца Святого Апостола Андрея и горы, где есть Могилев». Думается, что и это наблюдение может быть поставлено в заслугу творческой элите губернского центра. В этой связи нет никаких оснований считать, как это делает О. Рево, губернский герб «говорящим», то есть передающим в рисунке название губернии, наоборот, уже при первом приближении проступает точная и четко выверенная аргументация построения губернского символа, которой трудно возразить. В тогдашней справочной литературе содержание этого символа раскрывалось следующим образом: «Герб Могилевской губернии. В золотом щите тройная зеленая могила, на которой три червленых с зелеными листьями колоса. Щит увенчан Императорскою короною и окружен золотыми дубовыми листьями, соединенными Андреевскою лентою».

Указом от 5 июля 1878 г. по проектам Гербового отделения Сенат ввел в действие 46 гербов губерний и областей. Все эти гербы имели соответствующую атрибутику (короны, щиты, ленты, украшения), утвержденную ранее. Они были опубликованы в 1880 г. в отдельном сборнике, где на ненумерованном листе среди прочих гербов помещен и герб Могилевской губернии. В верхней части листа над губернским гербом стоит виза: «На подлинной Собственною Его Императорского Величества рукою написано: «Утверждаю». 5-го Июля 1878 г. в Царском Селе».

На фоне европейской и российской геральдики, перегруженной изображениями реальной и мифической флоры и фауны, библейскими персонажами, предметами оружия и быта, герб Могилевской губернии выглядел вполне феноменально и практически не имел аналогий. Как символ, наделенный юридической силой и санкционированный государством, он выражал определенные принципы правительственной политики в деятельности губернской администрации. Печатью с изображением герба скреплялись официальные документы местного уровня и текущая документация неофициальных учреждений. В этом качестве герб был узнаваем жителями губернского центра. «На гербовом щите Могилева, – вспоминал гимназист А. А. Власов, – были изображены три могилы. Они больше походили на три круглых зеленых холмика. Над холмиками растения, может быть, колосья. В годы, когда я жил в Могилеве, печати с этим гербом применялись. Например, у нотариусов были такие печати». Герб красовался на пуговицах мундиров чиновников и местных служащих и нагрудных знаках членов волостных судов и правлений. Как носитель исторической информации герб отразил наиболее характерные черты местной топонимики и ономастики, сформировавшиеся еще в глубокой древности. Он послужил основой для современного герба Могилевской области, демонстрируя преемственность старого и нового.

Борис Сидоренко

Источники:

1. mogved.by