12.01.2016

История личных печатей. Княжеские знаки - суть и вымысел

Проблема «княжеских знаков» в археологической литературе пока окончательно не решена. Сначала под княжескими знаками понимали гербы на монетах, потом ряд похожих знаков на изделиях того времени, в частности, на постройках, позже – любые символы сходных очертаний. Получалось, что этими знаками широко пользовались не столько князья, сколько ремесленники. Я поставил перед собой задачу разобраться в природе этого явления. Кроме того, я хотел бы понять принцип, по которому эти знаки образовывались, чтобы относить к ним некоторые лигатуры знаков руницы вполне сознательно.

Я много раз смотрел на «княжеские знаки», и никаких мыслей они у меня не рождали. Так было до дех пор, пока мне на глаза не попался «княжеский знак», начертанный на кивории князя Андрея Боголюбского. Мне показалось, что слева я вижу букву Б, а справа — Г, и что в слоговом чтении они дают надпись БОГО — начальные слоги слова БОГОЛЮБОВО. Впрочем, это могло быть и слово БОГОЛЮБСКИЙ. Всматриваясь в контуры знака, я пришел к выводу, что отдельные его фрагменты образуют собой знаки руницы, а при их выстраивании в определенном порядке (на рисунке заданном нумерацией) получается слово БОГОЛЮБОВО. Так я понял, что княжеский знак представляет собой некоторую лигатуру, которая читается с позиций руницы и имеет ограниченное чтение с позиций кирилдлицы. Иными словами, княжеский знак — просто монограмма князя.

Своими предположениями я поделился с эпиграфистом-скандинавистом, доктором исторических наук Еленой Александровной Мельниковой, работавшей в Институте российской истории РАН. Она ответила, что княжеские знаки вовсе не должны читаться, что они в какой-то степени соответствуют обычным нечитаемым знакам собственности, и что мне следует получше изучить историю вопроса, чтобы своими странными фантазиями не поставить себя в неудобное положение. Я изучил, насколько смог, историю вопроса, однако мысль о том, что княжеские знаки просто должны читаться, не только не прошла, но стала укрепляться и получать все новые подтверждения.

Гипотезы Карла Болсуновского и В.Л. Янина. Одним из первых стал читать княжеские знаки Карл Болсуновский. Так что обращение к истории вопроса показало мне, что я не только не занимаюсь «фантазиями», но и действую прямо-таки в духе первопроходцев. Назвав эти знаки «загадочной фигурой», он напоминает, что на греческих монетах часто изображались подобные монограммы, типа тех, что представлены на рисунке; первая из них представляет собой медную монету Боспора (возможно, отчеканена во времена Евпатора), и ее монограмму можно разложить в надпись ВАСИЛЕВС, позиция 2 на рисунке. Аналогично, взяв монограмму Владимира, позиция 3, ее следует читать точно так же, ВАСИЛЕВС, позиция 4.

Так возникла его гипотеза читаемых знаков. С моей точки зрения, идея разложения монограммы на отдельные составляющие абсолютно верна, и я только что продемонстрировал именно такой подход. С другой стороны, Карл Болсуновский, дав свое чтение, хотя и не погрешил против истины, но раскрыл не основной смысл клейма. По сути дела, Болсуновский дал греческое прочтение русской надписи. В принципе, если бы он продолжил свою деятельность и попытался бы разлагать на составляющие все новые и новые образцы, он бы, вероятно, понял бы основные значения каждого из входящих знаков, однако он ограничился данным примером. К тому же клейма – вещь крайне сложная для анализа, для их чтения дешифровщик должен созреть, прочитав несколько сотен более простых надписей. Обращение к эпиграфической деятельности Карла Болсуновского наполнило меня уверенностью в том, что я нахожусь на правильном пути. Только читать надо не по-гречески, а по-русски.

Затем «княжеские знаки» привлекли рассмотрение В.Л. Янина, который посвятил им специальную статью. В ней он отмечает «полное тождество» знака на Золотых воротах Владимира и знака на кивории Боголюбова. Мне это показалось странным, и я на всякий случай решил сравнить эти знаки. Найдя «знак княжеских мастеров» на Золотых воротах Владимира, я увидел, что чтение этих знаков будет совершенно иным, чем чтение знака на кивории из Боголюбово. Так что их отождествление неправомерно.

На самом так называемом «княжеском знаке» можно прочитать слова НЕБЕСЪ. БОГА БЕЧАТА, то есть НЕБЕСНОГО БОГА ПЕЧАТЬ. Знак рядом читается как УТЕШЕНЪЯ НОВЫХЪ ЛЕТЪ, то есть УТЕШЕНЬЯ НОВЫХ ЛЕТ. Тем самым, на знаке читаются составляющие его элементы, но вовсе не так, как на монограмме Боголюбова, так что данный знак можно отнести к категории религиозных печатей. Иными словами, на мой взгляд, знак из Боголюбово действительно является княжеским, а знак на Золотых воротах – просто ПЕЧАТЬЮ. Тем не менее, В. Л. Янин продолжает разыскивать знаки с надписью ПЕЧАТЬ, чтобы продемонстрировать сходство. Эта деятельность полезна, ибо помогает выявить ряд клейм сходного вида; однако без прочтения надписи такого рода анализ проходит как бы вслепую, что может привести на ложный путь. Так и случилось. Во всяком случае, если с точки зрения руницы и могут существовать достаточно грубые отождествления (например, БА и БО, БЕ и БИ), то для знаков из Боголюбова и Владимира даже они различны, так что В.Л. Янин производит их еще более грубое отождествление.

Получилось, что я как раз занял среднюю позицию. Если К. Болсуновский полагал, что княжеские знаки читаются, и притом наиболее тонким способом, то есть с помощью буквенного письма, то В.Л. Янин посчитал, что они вовсе не являются монограммами, а оказываются просто механическим соединением некоторых постоянных элементов. Эти постоянные элементы не имеют чтения, и потому сама задача их прочтения с этих позиций оказывается бессмысленной. Так что его позиция является вовсе не самой ранней и не самой удачной, но самой удобной для археологов и историков, с которых тем самым снимается задача чтения надписи. Что же касается моей позиции, то она является промежуточной, ибо я тоже полагаю, что знаки читаются, но не буквенно (или, точнее, и буквенно тоже, но во вторую очередь), а слоговым способом. Но зато моя позиция для традиционной науки весьма странная, ибо я читаю с помощью руницы, само существование которой наукой не принято. Получается порочный круг: чтобы доказать существование руницы, я читаю в том числе и «княжеские знаки», а они, как принято последователями В.Л. Янина, «не читаются», так что мое чтение княжеских знаков в их глазах не подтверждает существование руницы, а существование руницы, по их же взглядам (даже если они признают ее существование) не может вести в принципе к чтению «нечитаемых» княжеских знаков. Но зато В.Л. Янин хотя бы признает возможность разложения княжеских знаков на отдельные элементы.

То, что сложный княжеский знак может быть разложен на элементы, В.Л. Янин решил продемонстрировать иначе, чем К. Болсуновский. С его позиций, из одного княжеского знака, принадлежащего князю-отцу, может возникнуть другой, принадлежащий князю-сыну, за счет выделения одного из элементов более сложного знака. Схема остроумная, однако до звуковых значений В.Л. Янин не дошел, полагая, что таковых и не было. Так что «чтением» это можно назвать весьма условно. Между тем, в основу данного пунктирного знака положен чуть более сложный знак, начертанный на стене кивория в Боголюбово, который действительно имеет слоговое чтение БЕЧАТА. А то, что заключено Яниным в рамку, можно прочитать как РУ, или БО, или ВО; однако односложных имен на Руси не было, так что придуманный Яниным знак относится к чисто гипотетическим. На самом деле сын обладал иным именем, чем отец, и из слоговых знаков его имени возникала монограмма, которая никакого отношения к монограмме отца не имела. А то, что В.Л. Янин понимал под «княжескими знаками», оказывается очередной вариацией графического оформления слова БЕЧАТА или ПЪЧАТЬ. Следовательно, если гипотеза К. Болсуновского в основе была верной, но разложение следовало вести не по греческим буквам, а по славянским слоговым знакам, то предположение В.Л. Янина было неверно в своей основе; кроме того, он причислил к «княжеским» совершенно посторонние монограммы. Для доказательства этого рассмотрим те знаки, которые анализировал В.Л. Янин, за исключением уже рассмотренного знака на кивории в Боголюбово.

Чтение монограмм на печатях. Приводятся монограммы на изображениях св. Николая XI-XII вв., позиция 1, св. Михаила из Новгорода, позиция 2, Юрия Долгорукого, позиция 3, св. Иоанна, позиция 4. Я читаю их БЕЧАТА; БЕЧАТА, ТЪБЕРЬ, РУСЬ; БЕЧАТЪКИ и БЕЧАТА, РУСЬ, что означает ПЕЧАТЬ, ПЕЧАТЬ, ТВЕРЬ, РУСЬ, ПЕЧАТКИ и ПЕЧАТЬ, РУСЬ, позиции 8-11. Так что я не вижу тут никакого знака, связанного как конкретно с каким-то князем, так и с титулом КЪНЯЗЬ вообще; напротив, перед нами, так сказать, гербовая печать Руси, которая и демонстрируется на важнейших оттисках учреждений (а изображенные святые были, видимо, небесными покровителями соответствующих храмов). Так же и в нынешнее время: любое учреждение кроме внутренних печатей имеет и одну гербовую.

Тут мы видим также печать св. Василия, позиция 5, св. Дмитрия, позиция 6, архангела Гавриила, позиция 7. Все они имеют одинаковое чтение, ТЪБЕРЬ, РУСЬ, то есть ТВЕРЬ, РУСЬ, позиции 12-14 на рисунке. Тем самым обозначено Тверское княжество в составе Руси. Таким образом, данная печать может быть на современном языке охарактеризована не как общегосударственная, а как областная; ее можно назвать «княжеской», ЛИШЬ в смысле принадлежности не князю, а княжеству.

Продолжая чтение на иной печати царя Константина, монограмму можно разделить на два знака, позиция 112. Я читаю РУНА, позиция 8, то есть СЛОГОВОЙ ЗНАК. Слово РУНА придает надписи сакральный характер, но совершенно не имеет отношения ни к князю, ни к княжеству, поэтом данную монограмму никоим образом нельзя считать «княжеским знаком». А на печати св. Георгия видно несколько отдельно стоящих знаков помимо лигатуры, позиция 213. Я полагаю, что основой лигатуры является Тверской областной знак и читаю ТВЕРЬ, РУСЬ РУНОВА, позиция 9. Как раз три отдельно стоящих знака и читаются РУНОВА, причем НО предано как кирилловская буква N. Вероятно, в этом состояла ошибка мастера, изготовлявшего чекан: кириллица уже имела широкое распространение. На печати Иоанна Предтечи имеется лигатура, позиция 314. Я читаю ее РУНОВЕ РУСЬ, то есть РУНИЧЕСКАЯ РУСЬ, позиция 10. Возможно, такую монограмму можно считать официальной печатью всей Руси, но не светской, а сакральной, духовной. Опять-таки, она не имеет отношения ни к князьям, ни к княжествам.

Монограммы на пломбах. На них мы видим знакомые начертания. На первой пломбе, позиция 415 мы видим надпись ЖИВА, на одной стороне и РУНА на другой, позиция 11. На другой, позиция 516, я читаю надпись БЕЧАТА, РУСЬ, позиция 12. На третьей, позиция 617 читаю надпись БЕЧАТА, РУНА, позиция 13. Итак, в первом случае мы имеем символ сакральности, во втором и третьем – общегосударственные печати Руси, но не княжеские знаки. А на перстне из Галича мы видим знакомую монограмму, позиция 718, которую я читаю БЕЧАТА, ГАЛИЧЬ, позиция 4. Эту монограмму можно считать как княжескую в смысле областной Галицкой печати.

Монограммы Владимира. Рассмотрим теперь серию монограмм Владимира, опубликованную К. Болсуновским по клеймам на монетах. Мы видим целую серию изображений одного типа, позиции 1-619. Все они читаются одинаково, ВЪЛАДИМЪРЕВА БЕЧАТА, то есть ВЛАДИМИРОВА ПЕЧАТЬ, позиции 7-14. При переворачивании на 90° вправо мы видим кирилловскую букву В, первую буквы имени Владимира. Поэтому у меня нет сомнений в том, что данные монограммы действительно являются княжеским знаком Владимира. После распада СССР эти монограммы легли в основу герба Республики Украина. Еще одну монограмму Владимира мы видим на металлическом изделии из Мартыновского клада Киевской губернии, позиция 1320. Монограмма Владимира находится наверху надписи и читается ВЪЛАДИМЪРЪ, позиция 4. Остальная часть надписи выглядит как КЪНАСЬ, ЖИВИНА РУСЬ, ПЕЧАТА. Итак, речь идет о ВЛАДИМИРЕ-КНЯЗЕ, однако не о ВОЛЕВОЙ РУСИ, как тогда называлась Киевская Русь, а о ЖИВИНОЙ РУСИ, то есть части сербских и болгарских земель, которые со времен Святослава с его походом на Болгарию принадлежали Руси. Впрочем, к ЖИВИНОЙ РУСИ причисляли себя и новгородцы.

Еще одна монограмма изображена на так называемой «печати Изяслава», древнейшей (по В.Л. Янину) печати Новгорода, позиция 1521. Раньше я уже читал надпись легенды как ГРАМОТА ВОЛОДИМЕРЬСЬКА, где слово ГРАМОТА было написано кириллицей, а слово ВОЛОДИМЕРЬСЬКА — слоговыми знаками. Теперь я читаю монограмму как ВЪЛАДИМЪРОВА БЕЧАТА, позиция 16, отмечая при этом необычайно ясное начертание имени Владимира (по сути дела, тут знаки в монограмму так и не сливаются), а также наличие на печати креста. При этом крест – типично католический, со слегка покосившейся перекладиной (для того, чтобы обозначать слог НА в слове КЪНАЗЬ). Тем самым эта монограмма относится к периоду, когда Владимир принял христианство. При повороте на 90° вправо можно видеть букву В, но в дополнение к этому вершина правой части монограммы без поворота образует букву Л, а вершина левой части – букву А; кроме того, середину монограммы можно принять за букву Д, а крест – за стилизованную букву Ї, наконец, общий вид монограммы похож на букву М, что дает начало имени ВЛАДИМИРА – ВЛАДИМ. Можно заподозрить и существование конечной буквы Р этого имени, если серединку рассмотреть повернутой на 90° вправо. Иными словами, после принятия Владимиром христианства на Руси монограмма князя стала походить на греческую надпись: слоговые знаки имени почти не сливаются, образуя как бы «мелкий шрифт», тогда как греческие буквы создают вензель «крупного шрифта». Этим реформатор хотел показать, что он с одной стороны не изменил традиции создавать слоговые монограммы, но с другой стороны, они получили более внятное начертание и возможность быть прочитанными и по-гречески.

Монограммы Владимира Ольгердовича. Карл Болсуновский рассматривает также монограммы еще одного Владимира, Владимира Ольгердовича, позиции 1 и 222. Для чтения их необходимо перевернуть на 180°. Я читаю ВЪЛАДИМЪРОВА БЕЧАТЬ, позиции 8 и 9, то есть ВЛАДИМИРОВА ПЕЧАТЬ. Слово КЪНЯСЬ на ней отсутствует, зато удвоено количество крестов по сравнению с монограммами других князей (у Владимира Святославича креста в монограмме нет). Возможно, что каждый крест обозначает принадлежность христианству; тогда два креста означают, что христианами были как данный правитель, так и его отец. При повороте уже перевернутого на 180° изображения еще на 90° вправо видна буква В, что отличает настоящий княжеский знак. Таким образом, данные монограммы мы относим к княжеским знакам.

Монограммы Святополка. Рассматривает Карл Болсуновский и монограммы Святополка, позиции 3-523. Для чтения их необходимо повернуть на 90° вправо. Я читаю СЬВЯТОПОЛЪКЪ, позиции 10-12; однако там же читается и надпись СЬВЯТА РУСЬ и, кроме того, на каждой монограмме имеется крест. Обращаю внимание на то, что как и на монограмме Владимира Ольгердовича, этот крест – католический, а не православный. Поскольку при повороте на 90° вправо читается не только первый слог СЬ, но и буква С имени СВЯТОПОЛК, данная монограмма удовлетворяет требованию быть княжеским знаком. Можно обратить внимание на то, что крест изображен двойным, то есть внутренний крест обведен наружным; кроме того, надпись СВЯТА РУСЬ еще усиливает приверженность князя новой религии.

Монограммы Ярослава. Наконец, Карл Болсуновский рассматривает и монограммы Нежинского типа, приписываемые Ярославу-Георгию, позиции 6-724. Монограмма читается комбинированно. Первая половина слова, ЯРО, читается без поворота монограммы; вторая, СЬЛАВЪ, требует поворота вправо на 90°, позиции 13-14. Буквы Я при повороте на 90° не получается, хотя получается буква С. Но при повороте на 180° буква отдаленно напоминает ЮС МАЛЫЙ, с которого в принципе может начинаться имя ЯРОСЛАВ. Заметим, что тут нет ни креста, ни слов СВЯТА РУСЬ, ни имени Георгия, то есть князь был язычником. Буква С, видимая сбоку, наталкивает на предположение, что данный князь был несвободен и подчинен другому князю, чье имя начиналось на букву С.

Монограммы Владимира. При проведении археологических раскопок в Киеве в 1973 г., на Подоле в районе Житного рынка в срубе Х века был обнаружен обломок ребра крупного животного с тамгообразными знаками на обеих плоскостях, позиции 1 и 325. Знаки были опознаны как монограммы Владимира. Действительно, это предположение можно подтвердить, разложив монограммы на составляющие слоговые знаки, так что получается текст ВЪЛАДИМЪРОВА (ПЪЧАТЬ), позиции 2 и 4. При повороте на 90° вправо монограммы выглядят как буква В. В слое Х века Саркела было обнаружено изделие из кости с монограммой, как казалось исследователю, Святослава Игоревича, позиция 526. На наш взгляд, однако, поскольку при повороте на 90° вправо читается буква В, перед нами монограмма Владимира, несмотря на отсутствие третьего зуба. Я читаю не только слово ВЪЛАДИМЪРОВА, позиция 6, но и слова РУСЬ, СЬРЬКЕЛЪ, позиция 7. Сходство с монограммой Святослава тут действительно есть, однако монограмма Святослава при повороте на 90° вправо выглядит как буква С. К сожалению, данный исследователь вслед за В.Л. Яниным неверно определил и другую монограмму Владимира, № 9 (К-326) как монограмму Изяслава.

На ныне утерянной биллоновой подвеске XI в. из Новгорода, позиция 1, видна монограмма Владимира. Я читаю ее ВЪЛАДИМЪРЕВА БЕЧАТА, РУСЬ, ЖЕСЬТЬ, то есть ПЕЧАТЬ ВЛАДИМИРА, РУСЬ, УКРАШЕНИЕ, позиция 2. На обороте этой подвеске надпись будет прочитана в разделе об украшениях. Тем самым, подвеска была ювелирным украшением.

На бронзовой битрапецевидной подвеске из урочища Победище близ Старой Ладоги изображено две монограммы; я читаю первую, на лицевой стороне, позиция 128. Б.А. Рыбаков атрибутировал монограммы как знаки княжеской администрации. На мой взгляд, данная монограмма имеет чтение ВЪЛАДИМЪРЬ, ПЪЧАТА, РУСЬ, то есть ВЛАДИМИР, ПЕЧАТЬ, РУСЬ, позиции 3 и 4.

Монограмма Олега из Старой Ладоги. На той же подвеске изображена вторая монограмма, позиция 229. Я читаю ее ВОЛЕГЬ, позиция 5, БЕЧАТЬ ЖЕСЬТОВА, позиция 6, то есть ОЛЕГ, ПЕЧАТЬ ЮВЕЛИРНАЯ. Интересно, что на одной и той же подвеске помещены печати двух князей.

Монограмма Святослава. Мы с ней встречались на одной из печатей (Печать Святослава) Х века, найденной в 1912 г. на территории Десятинной церкви в Киеве Д.В. Милеевым, позиция 130, где мы прочитали легенду как КЪНЯЗЬ СЬВАТО, позиция 2, СТL A O S, позиция 3. Теперь я читаю монограмму в центре как СЬВЯТОСЬЛАВЪ, позиция 4. Поскольку слоговой знак СЬ совпадает с кирилловской буквой С, данная монограмма отвечает условиям княжеского знака, хотя, возможно, что Святослав, не признававший христианства, к этому и не стремился. На другой монограмме Святослава из Киева, позиция 5 и 631, полный текст легенды читается ЛЕТО ЖЕ 21 ВЪЛАДЫКИ КЪНАСЯ СЬВЯТОСЬЛАВА 6468, то есть ГОД ЖЕ 21 ВЛАДЫКИ КНЯЗЯ СВЯТОСЛАВА 960, позиции 7 и 8. Монограмму на обеих сторонах печати я читаю так же, как и предыдущую, СЬВЯТОСЬЛАВЪ, позиция 9. Это тоже княжеский знак по всем признакам. В Новгороде в 1980 г. на Троицком раскопе была найдена костяная трапецевидная привеска с монограммой Святослава как на одной, позиция 3, так и на другой стороне, позиция 432. Я читаю обе монограммы СЬВЯТОСЬЛАВЪ, позиции 5 и 6. Они отличаются от первых двух только наличием выступа ЛА в качестве намека на средний зуб, что не мешает при повороте монограммы на 90° вправо видеть букву С, так что перед нами действительно княжеский знак. В Пскове в слое XI в. была найдена подвеска с княжескими знаками, позиции 9 и 1133. На каждой стороне мы читаем одно и то же имя, СЬВЯТОСЬЛАВЪ, позиции 10 и 12. Вместе с тем, на одной подвеске есть христианский крест, который соответствовал положению Святослава в качестве сына христианки Ольги, тогда как на другой стороне его нет.

Монограммы Ярослава. На каменной заготовке рыболовного грузила из Новгорода был обнаружен знак в виде трезубца, позиция 734. Я читаю его ЯРОСЬЛАВЪ, позиция 8 и считаю княжеским и идентичным первым двум. Еще одна монограмма помещена на костяной пластинке лука из Таманского городища, позиция 1135. Предполагается, что она принадлежит Мстиславу Владимировичу. Я читаю ее ЯРОСЛАВА ПЪЧАТЬ, позиция 12 и считаю идентичной предыдущим. Против чтения МЪСЬТИСЬЛАВЪ говорит середина знака, где можно узреть Я, РО, ВО, ТО, но не ТИ.

Монограмма Изяслава. Данную монограмму В.Л. Янин приписывает Изяславу, позиция 937. На мой взгляд, это соответствует действительности, ибо монограмма читается мной как ИЗЯСЬЛАВЪ, РУСЬ, позиция 10. При чтении кириллицей середина монограммы может быть прочитана как Ї, а все тело при повороте влево на 90° – как З, что образует начало имени ИЗЯСЛАВА. Так что данная монограмма может быть признана княжеским знаком.

Монограмма Ярополка. Ряд монограмм помещен в работе двух авторов, рассмотревших клейма на голосниках XI-XII вв., в частности, монограмма Ярополка, позиция 138. Для чтения монограмма должна быть перевернута на 180°. Тогда ее действительно можно прочитать ЯРОПОЛЬКЪ, позиция 2. В этом перевернутом виде она напоминает ЮС МАЛЫЙ или букву А, и в этом смысле минимально удовлетворяет требованию княжеского знака.

Монограмма Олега. Монограмму Олега, позиция 339 можно прочитать, так же перевернув изображение на 180°. Я читаю ее ВОЛЪГЪ, то есть скорее ВОЛГА, чем ВОЛЕГ, позиция 4. При том же повороте на 180° самым верхним знаком монограммы оказывается кружок О, что напоминает о кирилловской записи имени Олега. Поэтому можно говорить о минимальном соответствии данной монограммы требованиям, предъявляемым к княжескому знаку.

Интересно отметить, что, судя по кирилловской букве О, имя это произносилось в Х веке как Олег, тогда как слоговая запись сохранила более архаичный варианта написания ВОЛЪГЪ. Отсюда следует, что при таком написании еще более архаичное произношение могло быть оглушенным, ВОЛЪКЪ. Но в таком случае перед нами очевидная находка потерянного имени. Дело в том, что у всех славян было в большом почете имя ВОЛК: у сербов оно трансформировалось в ВУК, у болгар – в ВЪЛКО, у русских весьма популярна фамилия ВОЛКОВ. Однако имени ВОЛК на Руси не было, хотя широко известно былинное имя ВОЛЬГА. Теперь ясно, что в записи ВОЛЪГЪ-ВОЛЪКЪ это имя фигурирует в своем раннем фонетическом облике и тем самым позволяет утверждать его наличие в русской культуре.

Это имя небезразлично с позиций славянской мифологии, ибо ВОЛК был прежде всего оборотнем, живя то в виде человека, то в виде животного или другого существа. Удивительна и монограмма этого имени, напоминающая острогу-трезубец; а острога является родной сестрой рогатины, с которой охотники ходили на медведя и, возможно, на волка. Словом, эта монограмма достойна особого пристального внимания.

Монограмма Олега-Владимира. Эта монограмма помещена под именем Изяслава, позиция 540. На мой взгляд, однако, никаких данных за такое чтение нет. Прежде всего нет такого фрагмента монограммы, который бы в вертикальной плоскости напоминал З; кроме того, для чтения второй половинки имени, СЛАВЪ, было бы необходимым иметь двузубец, а не трезубец монограммы. Наконец, сама монограмма удивительно напоминает монограммы Олега и Владимира одновременно. Поэтому я ее и читаю ВОЛЪГЪ-ВЪЛАДИМЪР, КИЕВЪ, РУСЬ, позиция 6. При поворачивании на 90° вправо видны буквы О и В, начала имен Олега и Владимира. Эта монограмма тоже весьма интересна, как сплав языческой монограммы Олега (заметим, что она тут размещена правильно, кружочком О вверх) с христианской монограммой Владимира (о христианстве говорит равноконечный крест вверху). Здесь тоже есть над чем поразмышлять. При этом это уже второе изображение подобного рода; первое нам встретилось на монограммах из Старой Ладоги, нанесенное на обе стороны одной подвески. Предполагалось, что следующая монограмма принадлежит Мстиславу, позиция 740. В таком случае мы должны были бы видеть наличие буквы М в одном из ракурсов данной монограммы, чего мы, однако, не наблюдаем. Кроме того, на мой взгляд, монограмму следует повернуть на 180°, позиция 8. В таком случае ее центр читается как БЕЧАТА, то есть ПЕЧАТЬ, а строчная надпись как СЬ НОВА КИЕВА, то есть ИЗ НОВОГО КИЕВА, позиция 9. Иными словами, здесь отсутствует имя князя. Тем самым данную монограмму никоим образом нельзя принять за княжеский знак в смысле персональной принадлежности конкретному князю, хотя она вполне могла служить любому из князей в качестве неперсонифицированной Киевской печати.

Монограмма Мстислава. Она была нанесена на деревянный цилиндр № 1 1055-1076 гг. из Новгорода с надписью Емьця гривны 3, позиция 141. В принципе прочитать слово МЪСЬТИСЬЛАВЪ слоговыми знаками на ней можно, позиция 2, однако кирилловская буква М на ней не усматриватся ни прямо, ни после ее поворотов. В то же время, на ней довольно легко прочитать слово БЕЧАТА, то есть ПЕЧАТЬ. Поэтому хотя данная монограмма, вероятно, действительно принадлежит Мстиславу, мы бы ее охарактеризовали все же не как княжеский знак, а более осторожно, как печать Мстислава.

Монограммы Глеба. Они обе нанесены на деревянный цилиндр № 3 1059-1083 гг. из Новгорода, позиция 3 и 442. Я их читаю РУСЬ, ГЛЕБЪ, позиция 5. Слово БЕЧАТА здесь вычитать невозможно; что же касается кирилловского чтения, то только при очень большом воображении данный знак можно принять за букву Г. Поэтому данные монограммы можно принять за княжеские знаки с большой натяжкой. На костяном предмете XII-XIII вв. из Рюрикова городища (изображение которого мы повернули на 180°) можно видеть монограмму, позиция 943. Я читаю ее так же - РУСЬ, ГЪЛЕБЪ, позиция 10.

Монограмма Святополка. В статье В.Л. Янина можно видеть и монограмму Святополка Изяславовича, позиция 644. Я читаю ее БЕЧАТА, позиция 7, СЬВЯТОПОЛЬКА, позиция 8. Вместе с тем, при повороте на 90° можно видеть букву С, совпадающую со слоговым знаком СЬ, что является признаком княжеского знака. Поэтому данную печать вполне можно считать княжеским знаком. Итак, завершая рассмотрение данной статьи В.Л. Янина, можно отметить, что знаки Святослава, Ярополка, Владимира, Святополка и Ярослава им выявлены абсолютно верно; знак Изяслава Владимировича, на наш взгляд, не подтверждается, ибо читается нами ВОЛЪГЪ-ВЪЛАДИМЪРЪ; подтверждается также чтение знаков Изяслава Ярославовича, Святополка и Глеба; что же касается знака Мстислава, то он хотя и содержит слоговое чтение, но не имеет чтения кирилловского, что, вероятно, означает отсутствие его притязаний на международное признание. Заметим также, что кресты на схеме Янина содержатся только в монограммах Святополка Ярополковича и Олега-Владимира; иными словами, только эти правители манифестировали свою христианскую принадлежность.

Пломбы и печать из Белоозера. В Белоозере обнаружены свинцовые пломбы XI-XII вв. дрогичинского типа, позиции 1 и 7 и костяная печать, позиция 9 с монограммами 45, которые я читаю ПЕЧАТА, РУСЬ, позиции 2, 8 и 10, то есть ПЕЧАТЬ, РУСЬ. Две другие пломбы по характеру изображений похожи друг на друга, позиции 3 и 546, и потому читаются одинаково, ПЪЧАТЬ, позиции 4 и 6, то есть ПЕЧАТЬ. Еще две пломбы тоже напоминают друг друга, позиции 11 и 1347, и я читаю их одинаково, БЕЧАТЬ, позиции 12 и 14, то есть ПЕЧАТЬ.

Монограммы перстней из Чернигова. В селе Городище Хмельницкой области были найдены перстни-печатки XII в.47. На щитке первого из них, позиция 1, я читаю ЧЕРЬНЬГИВЪ, ПЪЧАТА, позиция 2, а на щитке третьего, позиция 5, я читаю ЧЕРЬНЬГОВЪ, ПЪЧАТА, позиция 6, что означает ЧЕРНИГОВ, ПЕЧАТЬ. На втором перстне оттуда же, позиция 3, я читаю ЖЕСЬТЬЧАТА ПЪЧАТА, что означает ЮВЕЛИРНАЯ ПЕЧАТЬ, позиция 4. На мой взгляд, следующие монограммы оттуда же весьма похожи, позиции 7 и 948, поэтому я их читаю одинаково, БЕЧАТЬ, что означает ПЕЧАТЬ, позиции 8 и 10.

Монограммы перстней из Киева № 1-2. В Киевском кладе XII-XIII вв. были найдены перстни, позиции 11 и 1349, содержащие монограммы, которые я читаю БЕЧАТЬНА, то есть ПЕЧАТНАЯ, позиции 12 и 14.

Общий итог. Рассмотрев 55 вариантов «княжеских знаков», что, вероятно, составляет лишь небольшую часть от их опубликованного массива, я пришел к выводу, что для них можно установить критерии, а именно: 1) они должны представлять собой лигатуру из слоговых знаков, передающих имя князя и 2) при каком-то повороте монограммы содержат одну или несколько начальных кирилловских букв того же имени. Тогда перед нами действительно имеется «княжеский знак», то есть имя князя, например, СВЯТОСЛАВ или ВЛАДИМИР.

Выяснилось, что существуют и «княжеские знаки» второго рода, то есть названия княжеств, например, ТЪБЕРЬ, которые вовсе не являются именем князя. Как правило, эти названия передаются в весьма архаичном написании. На мой взгляд, юридическая ценность таких знаков ниже, ибо они свидетельствуют не о личной воле того или иного князя, но о воле администрации того или иного княжества.

Наконец, мы убедились также в том, что часто в качестве «княжеских знаков» исследователи понимали слово ПЕЧАТЬ в разных вариантах его написания (БЕЧАТА, ПЪЧАТА, ПЪЧАТЬ), где не было никакой информации ни об имени князя, ни о названии княжества. Однако, употребление слова ПЕЧАТЬ свидетельствует о подтверждении подлинности какого-либо события или документа, но уже со стороны местной администрации.

Тем самым, мое первое предположение о том, что «княжеские знаки» читаются, подтвердилось, тогда как гипотезы К. Болсуновского и В.Л. Янина — нет. Теперь можно сказать, что «княжеские знаки» составляют высшую ступень в удостоверении подлинности факта; знаки княжеств — среднюю, печати — низшую, отсутствие печати означает отсутствие такого удостоверения.

Но таковы результаты по решению конкретной задачи определения «княжеских знаков». Теперь в нее внесена ясность. Я же хотел обратить внимание на то, что «княжеские знаки» показывают нам воочию один из видов руничных монограмм — в данном случае монограмм имен князей и монограмм названий княжеств. В качестве особого вида текстов руницы они вполне дожили до XIII века, в то время как обычные надписи, начертанные даже руницей вразрядку, к этому времени уже век как были исправлены на кирилловские. И в этом есть большой смысл, понятный нам и сегодня. Правда, сегодня мы очень ценим название предприятия, выпускающего популярный товар, и особенно — его логотип, то есть чаще всего то же название, но начертанное особым шрифтом и с некоторой выдумкой. С этой точки зрения монограмма князя, начертанная руницей — это как раз и есть «логотип» князя. Руница очень хорошо обслуживала эту потребность в кратких, выразительных и в то же время читаемых знаках. Даже в случае длинных имен князей число знаков не превышало 5-6, а если учесть, что какие-то из них повторялись, их было всего 3-4. При графической лаконичности руницы сочетание нескольких знаков создает в таких случаях неповторимый узор. Кириллица для подобной функции подходит гораздо хуже, ибо 10-12 букв при наложении создают трудно воспринимаемую мешанину, ведь каждая буква обладает большим числом графических элементов, чем знак руницы. Поэтому переход на кириллицу не привел к улучшению логотипов, но лишь к их ухудшению, что и продлило срок существования руничных княжеских знаков.

Источники:

1. tvoyapechat.ru